Рождение Аполлона

Б ог света, златокудрый Аполлон, родился на острове Делос. Мать его Латона, гонимая богиней Герой, нигде не могла найти приюта.

Преследуемая посланным Герой драконом Пифоном, она скиталась по всему свету, и наконец укрылась на Делосе, носившемся в те времена по волнам бурного моря. Лишь только вступила Латона на Делос, как из морской пучины поднялись громадные столбы и остановили этот пустынный остров. Он стал незыблемо на том самом месте, где стоит и до сих пор. Вокруг Делоса шумело море. Угрюмо вздымались скалы острова, обнаженные, без малейшей растительности. Лишь чайки морские находили здесь приют. Но вот родился бог света Аполлон, и все засияло и зацвело. Засверкали и прибрежные скалы, и гора Кинт, и долина, и море. Громко славили родившегося бога собравшиеся на Делос богини, поднося ему амврозию и нектар. Вся природа ликовала вместе с богинями.

Борьба Аполлона с Пифоном и основание Дельфийского оракула.

С ветозарный Аполлон понесся по лазурному небу с кифарой" в руках, с серебряным луком за плечами; золотые стрелы громко звенели в его колчане. Гордый, ликующий, летел Аполлон высоко над землей, грозя всему злому, всему порожден ному мраком. Он стремился туда, где жил Пифон преследовавший его мать Латону; он хотел отомстить ему за все зло, которое тот причинил ей.

Быстро достиг Аполлон мрачного ущелья, жилища Пифона. Кругом высились скалы, уходя высоко в небо. Мрак царил в ущелье. По дну его стремительно несся седой от пены горный поток, а над потоком клубился туман. Выполз из своего логовища ужасный Пифон. Громадное тело его, покрытое чешуей, извивалось меж скал бесчисленными кольцами. Скалы и горы дрожали от тяжести его тела и сдвигались с места. Яростный Пифон все предавал опустошению, смерть распространял он кругом. В ужасе бежали нимфы и все живое. Поднялся разъяренный Пифон, раскрыл свою ужасную пасть и уже готов был проглотить Аполло на. Тогда раздался звон тетивы серебряного лука, как искра сверкнула в воздухе не знающая промаха золотая стрела, за ней другая, третья; стрелы дождем посыпались на Пифона, и он, бездыханный, упал на землю. Громко зазвучала торжествующая победная песнь (пэан) доблестного Аполлона, победителя Пифона, и вторили ей золотые струны кифары бога. Аполлон зарыл в землю тело Пифона там, где стоят священные Дельфы, и основал в Дельфах святилище и оракул, чтобы прорицать в нем людям волю отца своего Зевса.

С высокого берега далеко в море Аполлон увидел корабль критских моряков. Превратившись в дельфина, бросился он в синее море, настиг корабль и лучезарной звездой взлетел из морских волн на его корму. Аполлон привел корабль к пристани города Крисы и через плодородную долину повел критских моряков в Дельфы. Он сделал их первыми жрецами своего святилища.

Н. Кун «Легенды и мифы Древней Греции»

В древнегреческой мифологии Пифон — чудовищный дракон, верный слуга Геры. Происхождение Пифона загадочно, но некоторые мифы называют его порождением Геры. Древнегреческий писатель Павсаний (II век до нашей эры) рассказывает, что Пифон сторожил древнее прорицалище Геры в Дельфах. Пифон опустошал окрестности Дельф, пожирая людей и скот. Страшный змей казался неуязвимым. Силой он не уступал Зевсу. Многим смельчакам, которые надеялись победить чудовище, пришлось после битвы с ним переселиться в царство теней Аида.

Величавая Гера была довольна службой Пифона. Однако случилось так, что именно Гера послужила косвенной причиной гибели Пифона. Известно, что ревнивая богиня была безжалостна к своим соперницам. Проведав о любви Зевса к пышнокудрой красавице Латоне, Гера велела змею Пифону повсюду преследовать несчастную. Долгие месяцы скиталась по земле Латона, нигде не находя пристанища. Ни один ручей, ни одна река, по велению Геры, не давали ей утолить жажду. Деревья поднимали ветви, как только она пыталась приблизиться к ним, чтобы укрыться от палящих лучей солнца в прохладной тени. Люди еще издали, завидев темно-синий плащ Латоны, замыкали двери, ибо страшен был гнев Геры. Не было спасения той, что уже носила под сердцем сына Зевса, пока не добралась она до плавучего острова Делос. На него не распространялось повеление Геры, поэтому здесь и нашла приют Латона, здесь и родила она лучезарного бога света Аполлона и его сестру Артемиду.

Прошло немного времени, и юный бог отправился в поход против Пифона. Томимый жаждой мщения, опустился Аполлон у входа в мрачную пещеру, где обитал Пифон. Дракон выполз на свет, изрыгая огонь. Хвост его бил по земле, сметая вековые деревья. Но как ни ярился Пифон, не мог причинить зла юному богу света. Улыбаясь, натянул Аполлон тетиву лука, запела золотая стрела — содрогнулось змеиное тело, мглой покрылись глаза дракона, и Пифон испустил дух.

Наступив ногой на поверженное чудовище, Аполлон произнес: — Вот твой достойный конец, Пифон! Больше не будешь ты внушать ужас и нести погибель. Здесь, на склоне Парнаса, твоей кровью омытом, в самом центре земли, будет выситься храм. Здесь будут жертвы мне возносить и испрашивать судьбу у пифии-девы. В этой лощине, где сгниет твое тело, Пифон, юноши станут состязаться в ловкости и силе, и Пифийскими нарекутся те игры!

Так и случилось, как предсказал бог-прорицатель.

Греческий миф о победе солнечного бога над хтоническим чудовищем — это, по всей вероятности, вариант индоевропейского мифа о герое-змееборце, таком как, например, Георгий Победоносец.

Можно предположить, что Пифон был местным божеством земли, вытесненным общегреческим солнечным богом Аполлоном. Храм Аполлона, как это часто бывает, возник на месте святилища древнего божества — Пифона. Следы почитания Пифона сохранились в культе Аполлона в Дельфах: Дельфийское святилище называется иногда Пифо, жрицы-прорицательницы дельфийского храма — пифии. Пифийскими назывались состязания, происходившие ежегодно в Дельфах, чтобы вновь ознаменовать победу Аполлона над Пифоном.

«"Мифологический бестиарий
от Алконоста до Ягила»,
Калиниград: «Янтарный сказ», 1999 г.

Природа и задачи Аполлона

Когда Аполлону исполнилось три дня, он взял подаренные мною лук и стрелы, отправился в Дельфы и убил Пифона - змея, который преследовал его беременную мать.

«Ишь ты, - подумал я с удовлетворением, - а в мире кое-что изменилось».

Тем не менее, опасаясь гнева Великой праматери, чьим слугой и стражем ее оракула был Пифон, я велел Аполлону построить в Дельфах храм и учредить игры, чтобы успокоить воспоминания о чудовище. Ведь бег вокруг стадиона воспроизводит кольца змеи; разбег прыгуна следует ее извилистому движению; копьеметатель мечет свой снаряд, как змея выбрасывает жало; борцы, переплетаясь в схватке, напоминают свившихся в клубок змей.

Однако Аполлон немедленно проявил непослушание, поскольку уже совсем не выносил приказов, и в первую очередь тех, что исходили от меня. Он направил лебедей, влекущих его колесницу, в северные страны, на родину своей матери. Там его узнали и стали почитать. Народам того края давний приход Аида внушил страх смерти; приход же Аполлона оставил некую исступленную жажду жизни. Души этих народов по-прежнему несколько разрываются между тем и этим.

Через год Аполлон вернулся в Дельфы, все-таки подчинившись мне, но промешкал достаточно долго, стараясь показать, будто действует исключительно по собственной воле. Мальчишеское тщеславие, скажете вы. Дети мои, в каком возрасте вы проходите через это ребячество и сколькие из вас, даже стариками, теряют драгоценные часы, делая вид, будто принимают решение, которое им предписано распоряжением начальства?

Итак, в Дельфах Аполлон приступил к основанию храма и учредил ежегодные игры. Но вместе с тем он присвоил себе это место и завладел оракулом. Храму он преподнес в дар золотой треножник. Подарок поставили над расселиной, через которую из недр Земли поднимаются зловонные испарения, исходящие от гниющего Пифона. Потому-то жриц, в чьем ведении был треножник, и назвали пифиями.

Таким образом, женщины там остались, но изрекали свои прорицания уже не от имени какого-либо женского божества. Пророчества теперь исходили от бога, который окутывал и пьянил их терпким запахом своей победы. Они корчились и стонали, словно роженицы, но оплодотворены были Глаголом. Слова, которые они изрекали, но не понимали, приходилось истолковывать жрецам.

Прибытие Аполлона в Дельфы ознаменовало конец женского господства в оглашении велений Судеб.

Казалось, праматерь Гея смирилась с этим; впрочем, она давно уже не использовала это место и велела охранять его лишь благодаря инстинкту собственницы. Что касается Фемиды, замещавшей ее, то богиня правосудия не выразила досады. Во времена Крона, когда Фемида не могла иначе заставить власть выслушать себя, она пользовалась Дельфами и изрекала там свои собственные предсказания. Я пообещал ей, когда мы любили друг друга, что вернусь туда; так что я некоторым образом сдержал обещание, явившись в образе своего сына.

Слово «Дельфы» означает «матка»; отныне место оракула стало именоваться «омфалос», «пуп» - точка, через которую ребенок сначала получает пищу, а потом отделяется от матери.

Аполлон - освободитель. Но разве сам он освобожден по-настоящему? Его натура не менее запутана и не более удовлетворена, чем натура его сестры Артемиды; он не менее горд и не менее жесток, чем она. И не менее красив.

Обнаженный по пояс, Аполлон словно облачен в броню; кудри облегают голову, будто шлем; его шея стройна, как молодое дерево весной; лицо словно высечено из света. Когда Аполлон проходит, не найдется никого - ни смертного, ни бога, ни ребенка, ни старика, ни девственницы, ни прабабки, - кто не смотрел бы на него с восхищением, завистью, желанием, ревностью или сожалением. Никто из бессмертных не сравнится с ним в блеске, и даже я, его отец, вынужден согласиться, что рядом с ним выгляжу мужланом.

Но этой высшей красоты Аполлону недостаточно, чтобы чувствовать себя удовлетворенным, как и недостаточно быть сыном царя. Ведь его мать не царица.

Можно подумать, будто Аполлон упрекает меня в том, что я его породил, и тайно презирает свою мать, которая соблазнилась мною. Но стоит кому-то посмеяться над Лето, как он впадает в ярость и ожесточенно преследует виновника. Не истребил ли он с помощью Артемиды двенадцать детей своей кузины Ниобы лишь за то, что та осмелилась насмехаться над его матерью?

Аполлон и Артемида - первые незаконнорожденные дети. Их проблемы не вставали перед моими дочерьми, рожденными еще до учреждения брака, целью которого было спасти что-нибудь от былого женского превосходства. Ради этого и была установлена иерархия в любви.

Аполлону хотелось бы, чтобы я вел себя по-другому, или чтобы его мать была другой, или же чтобы я отрекся от Геры, поскольку он не забыл, как моя супруга изо всех сил препятствовала его рождению. Наконец, Аполлону хотелось бы, чтобы сам мир был иным. Он оказался тем новым богом, который был мне нужен.

Ведь этот герой с родовой травмой в душе не может удовлетвориться просто существованием; ему нужно утверждать себя, добиваться признания. Ему кажется, что место, которое я предоставил ему среди главных олимпийцев, он завоевал себе сам.

Юность у Аполлона была недоверчивая и отстраненная. Чем смешиваться с другими богами, он предпочитал пасти стада. Пастухи были его первыми друзьями. Для них он изобрел флейту.

Аполлон - бог искусств, ритмов и каденций, прекрасных поющихся слов, вдохновенных повествований; он - бог поэтов и всех неудовлетворенных миром или собой, что тешат себя иллюзией, будто творят мир заново, воспроизводя его в звуках и образах согласно собственной воле. И тем самым действительно отчасти изменяют. Дать определение Вселенной - значит уже расширить ее!

С флейтой у губ, прислонившись к дереву, Аполлон грезит о мире и, грезя о нем, ощущает себя одновременно Ураном, Кроном и мною. Я могу угадать по звучанию его флейты, когда он выдумывает новые виды существ, когда направляет ход светил, когда сам увечит или его увечат, когда бьется с титанами. Иногда его песнь становится до странности пронзительной и дробится в рваных ритмах, словно он хочет смешаться с предком всех предков, изначальным Хаосом. Потом Аполлон возвращается к более простым мелодиям, к лепету ручьев, колыханию трав, полету пыльцы от цветка к цветку, дуновению ночи, проносящемуся над прудами.

Но чтобы отобразить явность вещей, надо слиться с их тайной. От провидца до поэта расстояние ничтожно. У этих двух голосов одно дыхание. И нет настоящего стиха, если в нем не содержится что-то от оракула. Аполлон ведает как искусством гадания, так и искусством поэзии.

Он совершенно невыносим, когда уступает в чем-либо другим богам: обидчив, высокомерен, гневлив, непокорен, порой даже безумен. А как ему не быть таким, если он взялся за безрассудную затею быть всем сразу? Я люблю Аполлона больше, чем он меня. Терплю от него то, чего ни от кого другого не потерпел бы; думаю даже, что предпочитаю его всем прочим. Он мне не только необходим, он меня пленяет; мне нравится слушать, как он поет, и часто, слушая его, я учусь лучше воспринимать мир, которым управляю.

Я дал Аполлону славу, то есть венец без скипетра, что обязывает других признавать его, но отнюдь не повиноваться.

Желая высшего превосходства, Аполлон, как бы его ни окружали почетом, превозносили, восхваляли, любили, обрекает себя вечно видеть лишь собственное одиночество. Он перестал бы походить на себя, если бы перестал чувствовать свою единственность.

Таков, дети мои, лучший удел ваших прославленных гениев. Судите теперь, что выпадает на долю несчастных талантов, или лучше послушайте историю Марсия.

73. Злой змей преследует Латону и ее детей - Аполлона и Диану. Гибель змея Пифона от руки Аполлона

Вспомним Евангелия. В самом их начале, после рассказа о Рождестве Христовом, следует история преследования Младенца Иисуса злобным тираном Иродом. Царь Ирод боится конкуренции со стороны Христа, названного Царем Иудейским, и хочет убить его. Однако это ему не удается и Святое Семейство спасается бегством в Египет. Следует ожидать, что нечто подобное мы сейчас увидим и в мифе об Аполлоне. Наше ожидание полностью оправдывается.

Юнона, жена Зевса-Юпитера, не смогла простить Латоне, что Бог Зевс полюбил ее и родил сына Аполлона. «Наслала она (Юнона - Авт.) на Латону ЧУДОВИЩНОГО ДРАКОНА, порождение Земли, по имени Дельфий, или Пифон… Повинуясь приказам Юноны, ПИФОН БЕСПРЕРЫВНО ПРЕСЛЕДОВАЛ НЕСЧАСТНУЮ БОГИНЮ, КОТОРАЯ СПАСАЛАСЬ ОТ НЕГО БЕГСТВОМ, КРЕПКО ПРИЖИМАЯ ДЕТЕЙ К ГРУДИ. На античной вазе мы видим длинную змею с высоко поднятой головой, преследующую Латону (см. рис. 1.103 - Авт.)» , с. 203.

Рис. 1.103. Латона, преследуемая змеем Пифоном. У нее на руках - Аполлон и Диана. Рисунок с «античной» вазы. Взято из , с. 202, илл. 195.

Скорее всего, злобный «античный змей Пифон» - это отражение евангельского злого царя Ирода, стремящегося всеми средствами уничтожить Младенца Иисуса.

Между прочим, на старинном рисунке, приведенном нами, Латона-Мария изображена с двумя младенцами на руках. Как мы уже говорили, одна из старинных традиций часто представляла Деву Марию с двумя младенцами, а именно, с Иисусом и Иоанном Крестителем. В римской же версии - это знаменитая «Волчица» с двумя царственными младенцами-братьями Ромулом и Ремом. См. нашу книгу «Царский Рим в Междуречье Оки и Волги».

Далее, «древний» миф сообщает, что юный Аполлон, будучи еще мальчиком, убивает злобного змея Пифона, отомстив ему за преследование богини Латоны. Причем, повторим, специально подчеркнуто, что, «согласно рассказам поэтов, это событие должно было произойти, когда Аполлон был еще ребенком» , с. 209–210. На рис. 1.104 приведена старинная гравюра, показывающая убийство дракона Пифона юным Аполлоном.

Рис. 1.104. «Аполлон убивает Пифона». Этьен Делоне. Якобы 1518/19–1583 годы. Варшава. Народный музей. Взято из , с. 46.

Евангелия ничего не говорят об убийстве царя Ирода Иисусом или по приказу Иисуса. Однако сообщается о смерти Ирода, причем данный эпизод следует сразу же вслед за рассказом о преследовании Иродом Младенца Христа. Сказано, что Ирод, осмеянный Волхвами, весьма разгневался и послал перебить всех младенцев в Вифлееме в возрасте до двух лет. Приказ был выполнен. И уже в следующем библейском стихе говорится, что ИРОД УМИРАЕТ (Матфей 2:16–19). После чего Ангел является к Иосифу в Египте и предлагает тому вернуться в землю Израилеву. Иосиф, Мария и Христос возвращаются. Таким образом, в евангельском повествовании смерть Ирода сразу следует за сценой преследования им Младенца Иисуса. Некоторые поздние писатели вполне могли подумать, будто Ирод был быстро наказан богами за свои неправедные поступки по отношению к Марии и ребенку Иисусу.

Итак, под пером «античных классиков» данный евангельский сюжет мог слегка преломиться и они решили, что злобный змей Пифон, то есть Ирод, был убит практически сразу же после его попыток настичь юного Аполлона-Христа и Латону-Богородицу. Причем приписали честь победы над «плохим змеем» лично юному Аполлону-Христу. Говорили даже, будто Аполлон убил змея Пифона, когда ему было всего лишь четыре дня от роду! Пишут так: «На закате ЧЕТВЕРТОГО ДНЯ он (Аполлон - Авт.) потребовал ЛУК И СТРЕЛЫ, которые незамедлительно получил от Гефеста… Аполлон направился прямо на гору Парнас, где спрятался враг его матери змей Пифон, и сумел изранить его стрелами… Аполлон осмелился войти в святилище и расправился с ним (со змеем - Авт.) на краю священной бездны» , с. 53.

«Победа Аполлона (над злым Пифоном - Авт.) изображена на античном барельефе (см. рис. 1.105 - Авт.), где Ника, олицетворение победы, наливает священный напиток богу, держащему в руке лиру. За ним стоят Диана с факелом и Латона» , с. 211.

Напомним здесь, что Христа именовали «НИКА» и это слово - ПОБЕДА - часто писали на изображениях распятия Христа. Так что появление Аполлона-Христа рядом с Никой-Христом вполне естественно и понятно.

Таким образом, обнаруживается вполне наглядное соответствие между историей юного Аполлона и Младенца Иисуса.

Но нам еще рано расставаться с этим сюжетом. Оказывается, мотив смерти злобного преследователя Христа-Аполлона четко звучит и в рассказах о судьбе римского прокуратора Понтия Пилата. Напомним, что Пилат осудил Иисуса и отдал его на казнь. Хотя сам Пилат не видел за Христом никакой вины, но проявил малодушие и подчинился настойчивым требованиям иудеев распять Иисуса. В Евангелиях о дальнейшей судьбе Пилата не говорится ни слова. Однако в других христианских документах этому уделяется большое внимание. Оказывается, существовала устойчивая средневековая традиция, согласно которой ПИЛАТ БЫЛ КАЗНЕН, причем казнен именно «из-за Иисуса». Вот вкратце как это было, согласно пересказу славянской рукописи «Возношение Пилата».

«Прочтя донесение Пилата, Кесарь Тиверий приказывает ему прибыть в Рим. Там, в Капитолийском святилище, в присутствии всего сената происходит допрос смещенного наместника: по какой причине он распял безвинного человека, сотворившего столько чудес и знамений? Пилат оправдывается тем, что вынужден был уступить иудеям. Придя в ярость, Тиверий посылает в Иерусалим военачальника Ликиана… покарать беззаконных иудеев, а ПИЛАТУ ВЕЛИТ ОТСЕЧЬ ГОЛОВУ Перед казнью Пилат, в душе уже христианин, поднимает глаза к небу и, обращаясь к Иисусу, говорит…

Рис. 1.105. „Античный“ барельеф: Аполлон, Диана и Латона перед богиней Никой, см. справа. Взято из , с. 211, илл. 205.

Отсеченную голову Пилата подхватывает ангел и уносит на небо. Видя это, жена Пилата Прокла испускает дух, и ее погребают вместе с мужем» , с. 450.

Очень похоже, что этот христианский сюжет дал повод «античным классикам» изобразить Аполлона-Христа как мстителя, убивающего своего злобного преследователя - змея. Здесь в образе «змея» слились как царь Ирод, так и Понтий Пилат. А также, не исключено, в образ змея дал вклад и Иуда Искариот, тоже погибший «из-за Христа» и тоже виновный в смерти Иисуса. Затем Иуда раскаялся и повесился, по одним версиям, а по другим сведениям - был убит.

Кроме того, выскажем еще одно соображение. Не исключено, что победа Аполлона-Христа над змеем Пифоном впитала в себя рассказы о победе Зевса-Христа над змеем Тифоном. Имена «обоих» змеев - Тифон и Пифон - достаточно близки. В то же время, победа Зевса над Тифоном - это отражение Куликовской битвы 1380 года. См. подробности в Дополнении к настоящей книге. А в книге «Завоевание Америки Ермаком-Кортесом и мятеж Реформации глазами „древних“ греков» мы показали, что летописцы иногда путали Крещение Руси-Орды в конце XII века, данное самим Андроником-Христом, и Крещение Великой Империи в конце XIV века, данное Дмитрием Донским = Константином Великим. Поэтому победу апостольского христианства в Куликовской битве 1380 года могли иногда трактовать как победу Иисуса-Зевса-Аполлона над драконом Пифоном или Тифоном.